Начинается, бл#дь!
— Из-за того, что за последние тысяча двести пятьдесят пять лет услугами нашего центра не воспользовался ни один из заранее заявленных покровителей, и учитывая нашу общую цель по борьбе с болезнью душерез, мы приняли решение изменить политику центра. Пожалуйста, по возможности оповестите всех заинтересованных, что теперь нашими услугами может воспользоваться любой желающий.
От сердца сразу отлегло.
Робоскелет пошёл нам навстречу, протягивая небольшой предмет. Он напоминал серебряную пластинку в прозрачной коробке, наподобие тех, в которых когда-то хранились компакт-диски. Только не пластик, а стекло. Я свободной левой рукой принял этот предмет.
— Шифр?
— Верно. Одна из копий, — ответил робоскелет.
Вот так все просто? Даже удивительно.
Я присмотрелся к предмету в прозрачной упаковке сквозь закрытые веки. Магии в нём, конечно…
— Он хорошо защищен? — спросил Второй.
— Насколько это возможно, — ответил робоскелет. — Его защита способна испытывать экстремальные воздействия. Однако даже в случае утери или уничтожения копии вы всегда можете обратиться к нам за ещё одной.
— Спасибо, — кивнул Второй. — От нас что-то ещё требуется?
— Нет. Лишь прошу вас как можно быстрее доставить доставить копию шифра пострадавшим от душереза.
— Хорошо, — согласился я. — Идем обратно.
И мы начали спуск по лестнице. Я при этом держал в руке шифр. Надо его в рюкзак засунуть, но не хотелось здесь задерживаться. Скорее обратно к гравитационному трапу. Конечно, ещё осталась обратная дорога, однако если транспорт выдержит, то наша миссия имеет все шансы на счастливый финал.
Глава 5
Шифр.
Развалившись в кресле летящего аппарата, я рассматривал чуть ли не главный артефакт этого поганого мирка. Маленький осколок надежды посреди залежей горя, мрака и гибели.
Отливающая серебром квадратная пластинка, гладкая на первый взгляд, но если приглядеться, то можно было заметить сложный узор мельчайших чёрточек, полностью покрывающих её. Закроешь глаза так вообще офигеешь. Пластинка представляла собой не набор зарядов и линий, а сплошь светящийся объект.
— Не пытайтесь в него заглянуть, — предупредил Олдан, мотая головой и мелко дрожа. — Слишком много… Слишком…
Маг попытался и теперь уже минут пять приходил в себя после пережитого опыта. Шифр содержал в себе нереальные для простого человека объемы информации. Уж не знаю петабайты или намного больше. То, что столетиями вычислялось и просчитывалось в центре борьбы с душерезом.
Упаковка шифра была будто стеклянная, но совершенно не казалась скользкой. Она словно прилипала к пальцам, однако легко отпускал их, стоило этого только пожелать. Прочность коробочки я, конечно, не проверял, но уверен что она выдержит многие удары судьбы, если потребуется. Положил шифр в рюкзак между одеялом и сменной одеждой, чтобы ничего не болталось.
Первый тоже заглянул на огонёк узнать результаты нашей миссии:
«Уже обратно летите? Да у вас там прямо спидран. Надеюсь, никто в текстурах не застрял?»
«Сам удивлён», — ответил я. — «Был абсолютно уверен, что нам придётся штурмовать проклятую крепость этаж за этажом, выбивая оттуда мясных чудовищ, древних роботов и хрен его знает еще какую гадость».
«Это в лучшем случае. В худшем по прилёту на нужное место вы обнаружили бы только гигантский кратер».
Верно. От мысли о подобном исходе нашего путешествия меня аж передернуло. Ксанафия даже в прошлую нашу встречу не отличалась хорошим настроением, а с такими новостями могла натворить дел гораздо масштабнее, чем уничтожение Ордена.
«Обратная сторона смелости — беспечность», — философски заметил Первый. — «Обратная сторона решительности — упрямство. Но и гибкость ума может привести к лишним сомнениям. Почти любое явление имеет благотворную и пагубную стороны».
«Это было к чему?»
«Ксанафия. Она может быть чрезвычайно опасна. Но одновременно с этим, волшебница шанс на грандиозные перемены и в лучшую сторону. Что случится по итогам? Во многом зависит от нас. А точнее от тебя».
Это ощущение давящей ответственности мне совершенно не нравилось. Первый прав. Она доверяет мне больше всех. Но вот в чем проблема, я хорошо могу понять что за демоны мучают волшебницу. Сам прошёл через многие горести и утраты. Однако как её отговорить от новых разрушительных шагов, если до этого дойдёт? Я ведь и сам себя не всегда мог удержать от скатываяния во мрак. А тут надо будет убедить кого-то ещё…
Слепой да укажет дорогу слепому.
Ладно. Очень надеюсь, что до этого просто не дойдёт.
Пока мы с Первым рассуждали на около философские темы, Второй спокойно потягивал коктейль, вертя в руках цветастый буклет, обнаруженный на барной стойке. Причём текст был на языке простолюдинов, что позволяло нам его читать.
— Летная система Мелагис за авторством Пиарта Гхе-Крависа, — произнес Виорой, вглядываясь в строчки. — Дар малым от великого. Ха! Типа подарок простолюдинам. От скромности этот джентльмен точно не страдал, но транспорт у него получился, действительно, комфортабельный. Явно старался.
— Ага. Старался вы#ебнуться, — кивнул я.
— Дурной мотив не умаляет благородства поступка, — возразила Гелла. — Значение имеет прежде всего результат. Ты сам так раньше думал.
Снова рассуждения о соотношении негатив/позитив в сути разных явлений?
— Раньше я вообще много думал. Было на это время. А сейчас чаще приходится действовать спонтанно. В состоянии аффекта и глубокого охреневания.
Олдан, кажется, пришёл в более-менее адекватную кондицию. Прекратил часто моргать, а взгляд его прояснился. Он посмотрел в сторону Тьмы, что-то начал говорить, но слов я не расслышал.
Их заглушил звонкий удар чего-то по корпусу аппарата. Нас опять тряхнуло, а свет померк.
— Просим прощения, дорогие гости. Мы делаем все возможное для устранения неполадки, — объявил голосовой помощник.
Снова мы попали в зону турбулентности или какую-то аномалию. За окнами в потоках пыльной бури опять сверкали вспышки. Красные, синие, оранжево-огненные. Аппарат ходил ходуном, метаясь из стороны в сторону. Звенело стекло в баре. Опрокидывались незакрепленные предметы мебели. Я едва держался за сиденье, ощущая себя как на американских горках. Но вот качка резко прекратилась.
За окнами больше не было пыльной бури. Аппарат взмыл над ней, резко набрав высоту и будто замер где-то над облаками песка. Я поднял голову. Боже. Надо мной раскинулось во всём великолепии бескрайнее небо, более неприкрытое ни хмарью облаков, ни пылью, ни туманом. Яркие, бесчисленные звезды сияли в космическом мраке, а ближе них по орбите были раскиданы десятки искусственных объектов. Огромные наподобие четырёхконечной станции Аримион, поменьше и совсем крохотные зонды, медленно ползущие по небосводу мимо соседей-гигантов.
Зрелище, захватывающее дух. Величие, простор, свобода.
Древние космические станции перемигивались множеством огней даже ярче звезд. Словно вели меж собой таинственные переговоры о дальнейшей судьбе мира, что раскинулся под ними.
Однако любоваться этим великолепием мне пришлось недолго. Аппарат дернулся, снова набирая скорость. Ещё несколько красных вспышек зажглись рядом. Но теперь пыльная буря не скрывала от меня их источник. Я мог хорошо рассмотреть его. Никакие это не аномалии или турбулентности. Нас атаковали.
Три других металлических аппарата летели в сторону нашего транспорта. Из сложно устроенных серебристых корпусов во все стороны торчали шипастые антенны, на которых мерцали алые огни. Аппараты-перехватчики были меньше нашего. Этакие юркие истребители. Они стреляли по нам зарядами энергии, раскаленными лучами и тонкими черными трубками самонаводящихся снарядов. Все это наш аппарат уничтожал на подлете, умудряясь огрызаться. Каждую секунду ночь озаряли взрывы воздушного боя. Образовывалась и тут же распадалась раскалённая плазма. Глаза болели от этого зрелища.