– Ох, и странный же ты.

– На то и Странник!

– Куда отсюда-то направляешься?

– На север. В герцогство Юрвенлэнд.

– Мне тоже стоит отправиться в путь. Но только не в Юрвенлэнд, Его высочество ненавидит не одних Чёрных магов, ему бы извести всех магов вообще. А вот в соседней с ним Старкании должно быть спокойно… Только как же мне будет не хватать всего этого! – потягиваясь и приспуская плечики платья, призналась Ванесса.

– Есть много интересного в чужих городах, странах…

– Есть! – перебивая, подтвердила она. – Но Черницы мой дом. Здесь я чувствую себя на своём месте. Здесь у меня жили прадеды, деды, мои родители. Я должна лежать в земле рядом с ними, когда умру. Здесь, а не где-то там.

– Ты слишком много думаешь о собственной смерти для той, кто нацелен жить.

– Наверное. Мне просто это крайне важно. Наверное потому, что пришлось похоронить многих, и сложно вернуться в беззаботное детство, что у Элдри. Посмотри, как ей весело.

– Она умеет радоваться. Чувствует всё очень ярко.

– Эй! – не став ничего отвечать мне, крикнула Ванесса девочке. – Иди сюда! Отдохни и хоть поешь чего!

– Иду!

Элдри уже раскраснелась от солнца и суетливых занятий. Она выпила залпом воду, жадно вгрызлась в кусок сыра, посыпав на него мелкие сладкие ягоды.

– А морковь, значит, не вкусная? – скептически поинтересовался я, созерцая сей дивный бутерброд.

– Не вкусная.

– Точно не вкусная! – согласилась с ней Ванесса и задорно рассмеялась.

Затем каким-то чудом Элдри уснула. Просто доела сыр и прилегла, а через пять минут уже крепко спала. Ванесса предложила не мешать ребёнку и, вновь наполнив мою кружку настойкой, позвала пройтись вдоль берега. Мне было весело от того, что ноги немного пошатываются, а сапоги утопают в песке. Даже не помню, что послужило причиной для того, чтобы их снять. И как я остался без рубашки тоже не вспомнил. Словно бы кто-то вырезал несколько минут памяти! Вроде бы я просто гулял вдоль реки и вот уже прижимаю к дереву Ванессу, с которой платье сползло так, что обнажилась грудь. Она была у неё очень соблазнительной – приятно округлая, с нежной кожей и небольшими твёрдыми сосочками. Страстные поцелуи и зов желания. Звонкий смех у уха, превратившийся в стон наслаждения. Внезапно ощущение мягкой травы под спиной, и вид ритмично двигающейся обнажённой женщины на фоне голубого неба.

Хорошая вещь настойка Брианны… даже когда её остаётся всего ничего.

Глава 4

Черницы остались позади, как и Варжень, в который так и не довелось попасть. Ванесса не желала попадаться на глаза Чёрным магам, а в крупном торговом городе их должно было быть полным-полно. Так что мы продвигались вперёд окольными тропами. Однако, скажу вам честно, это мелочное неудобство можно терпеть ради спутницы, с которой приятно делить постель. Ну, и более-менее приличный маг на дороге не валяется, конечно. Во всяком случае, теперь, когда доводилось ночевать за пределами какого‑либо гостеприимного дома, Ванесса грамотно выставляла охранные контуры и защитные экраны. Правда, я едва сдерживался, чтобы не начать советовать, как ей улучшить свою технику. Помогала, скорее всего, в этом Элдри, а не моя отменная сила воли. Я на всякий случай грамотно и доступно объяснил мелкой шкоднице, что ей стоит качественно держать язык за зубами о прошлом, и не мог в деле притворства оказаться большим профаном, нежели пятилетняя девчонка.

Пятилетняя девчонка… Сколько бы ей ни было мало лет, но она продолжала порой смотреть на меня гневным взглядом, достойным любого взрослого.

Однако отношения с ней определённо стали налаживаться. Девочке нравились вырезаемые мною фигурки, и на этом интересе росло наше взаимопонимание. Сыграл свою роль и вязаный медведь Катрин, на которого однажды наткнулась моя рука в котомке со снедью. Он завалился под мешочек с крупой, вот я про него и забыл напрочь. Зато Элдри горячо обрадовалась игрушке и нынче не могла расстаться с ней более чем на несколько минут. Всё время держала ущербного медведя в руках. Рассказывала ему истории. Устраивала с ним спектакли.

– Она у тебя будущий маг, Морьяр, – как-то ночью шепнула мне на ухо Ванесса, желая несвоевременно начать разговор на серьёзную тему. Мы только что закончили с ласками друг друга, и мне хотелось просто-напросто смотреть на звёздное небо, чтобы после закрыть глаза и спокойно заснуть.

– У меня уже есть маг. Второй мне не нужен, – равнодушно пробубнил я и, из-за того, что ранее отвлёкся на разговор с Элдри да прозевал нужный момент, решил прояснить. – Ты же волнистые штучки на севере нарисовала?

– Какие ещё штучки?

– Волнистые. Я вчера ещё спрашивал, как они называются, но ты не ответила.

– Тебе ни к чему знать такое.

«Угу, зато насколько тогда было бы просто объяснить, что не получится у меня крепко спать, если ты не задействовала знак Диль Махра», – с тоской подумалось мне.

– Так нарисовала или нет?

– Написала. Руны пишут.

Хитрюга! А то я не знаю, что это знак, а он-то как раз рисуется!

– Тогда давай спать.

Я спокойно прикрыл веки и отодвинулся, маскируя действие банальным поворачиванием на бок. Чрезмерная близость меня по-прежнему тяготила, хотя это являлось уже скорее делом привычки, нежели прежнего отвращения.

– Морьяр! – возмутилась Ванесса и болезненно ущипнула меня. Пришлось снова поворачиваться к ней лицом.

– Что?

– Я сказала, что у Элдри есть магический дар.

И чему тут мне удивляться? Прежде всего, у многих местных подобный талант обнаруживался. Всё-таки в этих землях не было такого, чтобы на тысячу километров квадратных мага днём с огнём не сыскать. Сплетения нитей и ход работы сердечника мира способствовали рождению способных к магии людей. Во-вторых, возраст Элдри в принципе уже соответствовал началу попыток создания резерва. Что с того, что она на пару лет опередила время? Я тоже рано показал свои возможности, иначе бы не притащил меня некий Квалификатор в Чёрную Обитель. Ну и, пусть Ванесса об этом не знала, также играла свою роль наследственность. Неважно, кем был отец Элдри, но Эветта-то по-любому была магом.

– Хорошо. Буду это иметь в виду.

– И всё?

– А что-то ещё?

– Не хочешь спросить, что теперь тебе делать?

– Хм. Продолжать ехать в Юрвенлэнд?

– Ты порой такой… такой… Такой несносный! Как будто элементарного не понимаешь!

– Эветта квитьет ен карес урвен.

Эветта часто называла меня тупым.

– Я не знаю этого языка!

– Выходит, это ты элементарного не понимаешь.

– А ну прекрати! Не делай из меня девочку какую, я постарше тебя буду.

– Хорошо. Буду иметь это в виду тоже.

Она зло засопела и с гневом резко отвернулась. Я же, наивно рассчитывая, что на этом всё завершится, преспокойно заснул. Однако утром, едва в котелке закипела вода, Ванесса вернулась к тревожащему её обстоятельству.

– Элдри, иди-ка сюда. Ты знаешь, почему вода нагрелась?

– Мы разожгли огонь.

– На самом деле мы нагрели сосуд, где находится вода. А он уже нагрел воду. Никто же не греет воду просто так на огне, верно?

– Конечно. Вода потушит огонь!

– Потому что они разные стихии.

– Стихии? Огонь и вода. Земля и воздух. Жизнь и смерть.

– Да…

– А над ними есть ещё свет и тьма. Свет – это растительное царство, сила зверя, целительство и эфемерный дух. Тьма включает в себя алхимию, некромагию, трансмутацию и призрачный тлен.

– Откуда ты это знаешь? – искренне удивилась Ванесса.

– Мама рассказывала.

Пристальный и требовательный взгляд магички легко ощущался. В её сторону нечего было даже смотреть. Поэтому я продолжил лежать и разглядывать облака на небе.

– И что ты на это скажешь, Морьяр?

– Тоже, что и вчера – мне хватит одного мага. Так что прекращай ерундой заниматься, а?

Женщина ничего не ответила, но гордо приподняла нос, а к вечеру начала и дальше прощупывать почву, общаясь с Элдри. Даже приступила к элементарной практике обнаружения природных потоков фундаментальных стихий… благо, мы как раз шли вдоль канала земли. Я хорошо помнил энергетическую карту своего мира, да и сам его чувствовал. И что ещё сказать? Когда Ванесса выявила склонность девочки к огню, то тут уже и вовсе началось активное практическое ученичество.